Фитопатолог Памела Рональд: ГМО - это то, что спасет планету от голода. В защиту генной модификации нашей пищи. #ГМО #ликбез
(видео + текстовая версия выступления, можно и смотреть и читать).
Американская исследовательница рассказала, какую пользу несёт планете ГМО, и как с нею соглашается её муж Рауль,
занимающийся
органическим земледелием.
Предваряя публикацию. К сожалению,в России широкую популярность приобрели идеи американских мракобесов, борцунов с ГМО. Их российские повторюшки-копипастеры немало поспособствовали тому, что значительное число россиян испытывают иррациональный страх перед ГМО.
Мы солидарны с мнением Я.И. Алексеева, зав. лаб-й ГМО ВНИИ СБ РАСХН: " Растения ГМО – будущее планеты, я в этом убежден. Без них мы не прокормим население." (http://www.aif.ru/food/26973).
Также рекомендуем читать статью популяризатора науки Рената Атаева:
Эту инфу борцунам с ГМО надо выгравировать на лбу. Там, где полученный «обычной селекцией» (с применением радиации, химических мутагенов ) новый сорт просто попадает на полки, ГМ-растения проходят многоуровневые клинические испытания, ничем не отличающиеся от исследований новых лекарств. В сухом остатке имеем то, что один всесторонне изученный белок из внедрённого в растение нового гена более безопасен, чем множество неизвестных новых белков в сорте, полученном ненаправленной модификацией при «традиционной селекции». По факту употреблять ГМ-растения можно на порядок спокойнее, чем любые селекционные сорта. Именно из-за параноидального отношения к ГМО, которое выливается в избыточные испытания на безопасность, длящиеся порой десятками лет.
https://newtonew.com/discussions/pro-gmo
Перейдём к выступлению Памелы Рональд на TED.
Pamela C. Ronald (born 1961) - американский генетик, фитопатолог (специалист по заболеваниям растений).
Памела Рональд занимается изучением генов, которые делают растения устойчивыми к болезням и тяжёлым условиям окружающей среды. В этом познавательном выступлении она рассказывает нам о своём десятилетнем проекте по созданию разновидности риса, который может переживать длительное пребывание под водой. Она показывает, как генетические модификации спасли урожай папайи на Гавайях в 1950-х, и утверждает, что генная инженерия — попросту самый эффективный способ обеспечить продовольственную безопасность для растущего населения Земли.
Стенограмма выступления:
00:12
Я занимаюсь генетикой растений. Я изучаю гены, которые делают растения устойчивыми к болезням и помогают им переносить тяжёлые условия. В последние годы миллионы людей по всему миру поверили, что генетические модификации — это очень плохо. Сегодня я хочу представить вам другую точку зрения.
00:36
Сначала я хочу познакомить вас со своим мужем, Раулем. Он занимается органическим земледелием. На своей ферме он сажает разные виды растений. Это один из многих приёмов органического земледелия, которыми он пользуется, чтобы сохранить ферму в хорошем состоянии. Представьте себе реакцию людей: «Да ладно? Органическое земледелие и генетика растений? Вы вообще когда-нибудь соглашаетесь друг с другом?»
01:01
Да, соглашаемся, и это несложно, ведь мы преследуем одну и ту же цель. Мы хотим прокормить растущее население планеты не нанося ещё бóльшего вреда окружающей среде. Я считаю это основной проблемой нашего времени.
01:17
Генетические модификации — это не что-то новое. Практически всё, что мы сейчас едим, было генетически модифицировано, так или иначе. Позвольте мне привести пару примеров. Слева вы видите изображение древнего предка современной кукурузы. Это одна лента семян, покрытых твёрдой оболочкой. И если у вас нет молотка, из теосинте вы лепёшку не испечёте. А теперь взгляните на древнего предка современных бананов. Видите эти большие семечки? А эти ростки брюссельской капусты? Совсем не аппетитно. А баклажан? Какая прелесть.
02:02
Чтобы создать эти разновидности растений, селекционеры пользовались разными приёмами генетической модификации. Некоторые весьма оригинальны, к примеру, скрещивание двух видов с помощью так называемой прививки, чтобы создать этот вид — наполовину картофель, наполовину томат. Селекционеры использовали и другие приёмы генетической модификации, к примеру, неспецифический мутагенез, который вызывает в растениях случайные мутации. Рисовые хлопья, которыми многие из нас кормят своих детей, делают из риса, выведенного таким методом.
02:39
Сегодня у селекционеров есть и другие варианты. Некоторые и них отличаются невероятной точностью.
02:47
Я хочу представить вам пару примеров своей собственной работы. Я работаю с рисом — основным продуктом питания для половины населения Земли. Каждый год 40% потенциального урожая риса пропадают из-за вредителей и болезней. Из-за этого фермеры сажают разновидности риса, в которых содержатся гены устойчивости. Этот подход используется уже почти 100 лет. Однако когда я пошла в аспирантуру, никто не знал, что это за гены. И только в 1990-х годах учёные наконец-то нашли генетическую основу этой устойчивости. В нашей лаборатории мы изолировали ген устойчивости к очень серьёзной бактериальной инфекции в Азии и Африке. Мы поняли, что можем поместить этот ген в обычную разновидность риса, не устойчивую к этой болезни, и вот, посмотрите, два листа снизу отличаются высокой устойчивостью к инфекции.
03:46
Меньше чем через месяц после того, как наша лаборатория опубликовала статью об открытии гена, отвечающего в рисе за иммунитет, мой друг и коллега Дейв Маккилл заглянул ко мне в офис. Он сказал: «У 70 миллионов фермеров, выращивающих рис, есть проблема». Дело в том, что их рисовые поля затапливает, а сами фермеры живут меньше, чем на 2 доллара в день. И хотя рис хорошо растёт в стоячей воде, рис большинства разновидностей умирает, если более 3-х дней находится полностью под водой. Ожидается, что такое затопление будет все большей проблемой по мере изменения климата. Он рассказал мне, что он сам и его аспирант Кенонг Шу изучают древнюю разновидность риса, у которой есть одно удивительное свойство. Такой рис может нормально расти, даже находясь под водой целых две недели. Он спросил, не хочу ли я помочь ему выделить этот ген. Я согласилась, я была очень взволнована, я знала, что если у нас всё получится, мы сможем помочь миллионам фермеров нормально выращивать рис, даже если их поля затапливает водой.
04:59
Кенонг потратил на поиски этого гена 10 лет. И однажды он сказал: «Идём, посмотри на один эксперимент. Ты только посмотри!» Я зашла в теплицу и увидела, что рис обычной разновидности, который пробыл под водой 18 дней, умер, а генетически модифицированная нами разновидность риса с тем самым новым геном, который мы обнаружили и назвали Sub1, была жива. Кенонг и я были поражены и воодушевлены тем, насколько мощный эффект может иметь всего один ген. Но это всего лишь тепличный эксперимент. Сработает ли это на полях?
05:37
Я покажу в ускоренном режиме четыре месяца видео, снятого в Международном научно- исследовательском институте риса. Селекционеры вывели новую разновидность риса с геном Sub1, используя другой метод генетической модификации — прецизионное скрещивание. Слева вы видите разновидность с геном Sub1, а справа — обычную разновидность риса. Поначалу, обе разновидности риса растут хорошо, а потом поле затапливают водой на 17 дней. И вы видите, что у разновидности с геном Sub1 всё отлично. Настолько хорошо, что в итоге получается в 3,5 раза больше риса, чем в случае обычной разновидности. Я обожаю это видео, поскольку оно показывает, как сильно может генетика помочь фермерам. В прошлом году, благодаря помощи Фонда Билла и Мелинды Гейтс, три с половиной миллиона фермеров уже выращивали рис с геном Sub1.
06:37
Многие люди не имеют ничего против генетических модификаций, если речь идёт о перемещении генов риса, генов риса в самом рисе, или когда имеется в виду скрещивание растений с помощью прививок или случайного мутагенеза. Но когда речь заходит о том, чтобы взять ген из бактерии или вируса и поместить его в растение, многие говорят: «Фу!» Почему? Ведь дело в том, что иногда это самый дешёвый, безопасный и эффективный способ прийти к продовольственной безопасности и ресурсосберегающему земледелию. Я приведу вам три примера.
07:19
Во-первых, взгляните на эту папайю. Просто объедение, так? А теперь, посмотрите на эту. Эта папайя заражена вирусом кольцевой пятнистости. В 1950-х годах этот вирус почти полностью уничтожил производство папайи на острове Оаху на Гавайях. Многие думали, что папайя на Гавайях обречена, но местный гавайский фитопатолог Денис Гонзалес решил попробовать победить эту болезнь с помощью генной инженерии. Он взял часть вирусной ДНК и перенёс её в геном папайи. Это что-то вроде вакцинации людей. Посмотрите на полевые испытания. Генетически модифицированная папайя находится в центре. У неё иммунитет к этой инфекции. Обычная папайя вокруг неё серьёзно пострадала от вируса. Считается, что новаторская работа Дениса спасла производство папайи. И сегодня, 20 лет спустя всё ещё нет другого метода бороться с этой инфекцией. Нет природного способа. Нет традиционного способа. 80% папайи на Гавайях — генетически модифицированный вид.
08:37
Некоторым из вас, наверное, всё равно неприятно, что в пище есть вирусная ДНК, но подумайте вот о чём: генетически модифицированная папайя содержит лишь ничтожно малую часть вируса. А кушая органическую или выращенную традиционными методами папайю, которая была заражена этим вирусом, вы жуёте в десятки раз больше вирусного белка.
09:02
Теперь взгляните на этих паразитов, пожирающих баклажаны. Бурая масса — это экскременты, которые выходят из задней части насекомого. Чтобы справиться с этим серьёзным вредителем, который способен целиком уничтожать посевы баклажанов в Бангладеш, местные фермеры распыляют инсектициды два или три раза в неделю, иногда дважды в день, если паразиты особенно активны. Но мы знаем, что некоторые инсектициды очень вредны для человека, особенно, если учесть, что фермеры и их семьи не могут позволить себе надлежащую защиту, как эти дети. В развивающихся странах около 300 000 людей погибают каждый год из-за неправильного использования и отравления инсектицидами. Учёные из Бангладеш и Корнельского университета решили бороться с болезнью с помощью генетических методов в духе органического земледелия. В органическом земледелии фермеры используют инсектицид B.T., который основан на бактериях. Этот пестицид очень специфичен и нацелен на гусениц, он нетоксичен для людей, рыбы и птиц. Он менее токсичен, чем столовая соль. Но этот подход не сработает в Бангладеш. Поскольку такие инсектициды сложно достать, они дороги и насекомые всё равно попадают внутрь растений. Используя генную инженерию, учёные вырезали ген из бактерии и поместили его в геном баклажана. Может ли это снизить количество используемого инсектицида? Определённо. Фермеры сообщили, что в прошлом году им удалось сильно снизить количество используемого инсектицида, практически до нуля. Им удалось собрать урожай и засеять поля на следующий год.
11:00
Я показала вам пару примеров того, как генетические модификации используются для борьбы с болезнями и паразитами, для снижения количества используемых пестицидов. Мой последний пример будет о том, как генетические модификации позволяют бороться с недостаточным питанием. В развивающихся странах 500 000 детей в год слепнут из-за недостатка витамина А. Больше половины — умирают. Поэтому учёные при поддержке Фонда Рокфеллера создали генетически модифицированный золотой рис, который содержит бета-каротин — предшественник витамина А. Это тот же пигмент, что и в моркови. По оценкам исследователей одна чашка золотого риса в день может спасти жизни тысяч детей. Но с золотым рисом жестоко борются активисты, которые выступают против генетических модификаций. В прошлом году активисты ворвались и уничтожили тестовое поле на Филиппинах. Когда я услышала об этом, я задалась вопросом, а знали ли они, что уничтожают не просто исследовательский проект, а лекарство, в котором отчаянно нуждаются дети, дети, которым грозит слепота и смерть.
12:17
Некоторые из моих друзей и членов моей семьи беспокоятся: «Откуда ты знаешь, что эти гены безопасно кушать?» Генетические модификации, в смысле, перенос генов между видами используются уже более 40 лет в виноделии, медицине, селекции растений, сыроварении. За все это время ни разу не было случая, когда был бы нанесён вред человеку или окружающей среде. Но я не прошу вас верить мне на слово. Наука — это не вероисповедание. Моё мнение не имеет значения. Просто посмотрите на доказательства. После 20 лет тщательных исследований, обсуждений и проверок тысячами независимых учёных все основные научные организации в мире пришли к выводу, что растения, допущенные сейчас на рынок, безопасно употреблять в пищу, и что генная инженерия ничуть не более рискованна, чем старые методы генетической модификации. Это те же организации, которым доверяет большинство из нас, когда речь заходит о других важных научных вопросах, таких как глобальные изменения климата или безопасность вакцинации.
13:27
Рауль и я верим, что вместо того, чтобы беспокоиться о генах в нашей еде, нужно сфокусироваться на том, как мы можем помочь детям расти здоровыми. Как сделать, чтобы фермеры в сельской местности жили хорошо и все могли позволить купить себе еды. Мы должны минимизировать урон, который мы наносим окружающей среде. Больше всего меня пугает в громких спорах и ложной информации о генной модификации растений то, что самые бедные люди, которым больше всех нужна эта технология, могут не получить её из-за смутных страхов и предрассудков тех, у кого всегда полно еды.
13:59
Нам предстоят огромные испытания. Давайте же радоваться научным открытиям и использовать их. Это наша обязанность — сделать всё от нас зависящее, чтобы прекратить страдания людей и защитить окружающую среду.
14:20
Крис Андерсен: Это было убедительно. Люди, выступающие против ГМО, насколько я это понимаю, отталкиваются от двух вещей. Первая: сложность и непредвиденные последствия. Природа — очень сложный механизм. Если мы выпускаем в мир эти новые, созданные нами гены, которые не прошли многолетнюю проверку эволюцией, и они начинают смешиваться со всем, что уже есть в природе, не может ли это привести к какому-то катаклизму или проблеме, особенно, если учесть коммерческий интерес, который есть у некоторых компаний, занимающихся этим? Люди боятся, что из-за этого интереса решения принимаются не только на основе научных фактов, а даже если и так, могут быть непредвиденные последствия. Откуда нам знать, что нет риска каких-либо непредвиденных последствий? Зачастую наше вмешательство в природу приводит к подобным последствиям и цепным реакциям.
15:09
Памела Рональд: Сначала про коммерческий аспект: тут важно понять, что в развитых странах, почти все фермеры в США, неважно, органическое или традиционное земледелие, они покупают семена у компаний-производителей. Поэтому, конечно же, есть стремление продать побольше семян, но, будем надеяться, они продают то, что фермеры хотят купить. В развивающихся странах всё по-другому. Фермеры там не могут покупать семена. Эти семена не продаются. Эти семена распространяются бесплатно по традиционным каналам, проходя сертификацию, и очень важно, чтобы в развивающихся странах семена были доступны бесплатно.
15:45
КА: И тут какой-нибудь активист может сказать, что это часть заговора. Что это как с героином. Вы сажаете эти семена и у людей нет выхода, кроме как сажать их год за годом?
15:54
ПР: Есть множество теорий заговора, но так это просто не работает...
Стенограмма полностью - https://www.ted.com/talks/pamela_ronald_the_case_for_engineering_our_food/transcript?embed=True&language=ru#t-483716